Валентин Иванов: Лапочкин ошибся, но момент очень трудный

Эпизод с удалением вратаря «Рубина» Сергея Рыжикова за фол «последней надежды» на форварде «Ростова» Артеме Дзюбе на 4-й добавленной ко второму тайму минуте домашнего матча 23-го тура премьер-лиги (1:2) прокомментировал глава департамента судейства и инспектирования РФС Валентин Иванов.

— Верно поступил ваш подчиненный Сергей Лапочкин, удалив голкипера казанской команды?

— Это ошибочное удаление. Но хочу отметить, что момент действительно трудный — ноги игроков оказались рядом. Все случилось быстро, вполне могло сложиться впечатление, что на самом деле произошло нарушение правил.

— Лапочкин не сразу достал красную карточку. Правильно утверждать, что он ждал совета или подсказки, и что решение и ошибка получились коллективными?

— После игры я разговаривал и с ним, и с другими арбитрами. Сергей сказал, что он сразу решил: это нарушение правил. А небольшая пауза связана с тем, что ему лишь подтвердили его мнение — красная карточка.

— По мнению бывшего футболиста и любителя футбола Валентина Иванова, в таких случаях можно воздержаться от дисквалификации неверно удаленного игрока?

— Легче всего ответить — да, конечно. Почему человек должен страдать от ошибочного решения? Но меня волнует одно — не посыпятся ли потом жалобы на любые другие красные карточки.

— Время от времени из-за рубежа приходят новости, что тот или иной рефери покаялся и выразил сожаление по поводу неправильного вердикта. А как вы уже в качестве руководителя департамента отнеслись бы к тому, что кто-либо из российских судей публично принес бы извинения — болельщикам, футболисту или команде?

— Не вижу ничего плохого в том, что люди нормально по-человечески общаются друг с другом, когда судья увидел, что совершил какую-то ошибку, и признал ее. Но как-то очень редко я слышу, что извиняются те, кто ввел в заблуждение, обманул самого арбитра. Судьи просто ошибаются, а вот футболисты-то зачастую специально идут на обман. Повторю: я за человеческие отношения. Но улица должна быть с двусторонним движением.

— А вы, будучи арбитром, приносили извинения?

— Мог извиниться — в раздевалке или еще на поле, когда что-то не увидел. Делал ли это публично через прессу? Нет, по-моему, такого не было.