Миллиардер Арас Агаларов: «Я не умею зарабатывать на государственных стройках»

Арас Агаларов — владелец торговых-выставочных центров «Крокус» и «Твой дом». Он входит в десятку крупнейших рантье России, на протяжении последних лет участвует в крупнейших инфраструктурных стройках. На его счету — построенное здание Дальневосточного Университета России к Саммиту АТЭС во Владивостоке за 73 млрд рублей Сегодня «Крокус Интернешнл» является подрядчиком по строительству двух стадионов стоимостью 18 млрд рублей каждый — в Ростове-На-Дону и Калининграде — к чемпионату мира по футболу 2018 года. В интервью Forbes миллиардер рассказал, зачем строит новые торговые площади в кризис и как справляется с государственными стройками.

— Правительство определило стоимость каждого из стадионов не на уровне 15,3 млрд рублей. Однако вы заключили контракт на строительство стадиона в Ростове-на-Дону на сумму 18,7 млрд рублей. Вам пошли навстречу и сделали поправку на инфляцию?

— В свете новых событий, смета была пересмотрена. Место для строительства ростовского стадиона выбрано, по сути, на болоте, фундамент должен держаться на специальных сваях. Вот эти сваи выросли в цене, потому что металлы у нас подорожали в среднем на 30-40%, на столько же выросла стоимость арматуры. В смете они предусмотрены по 16 000 рублей за штуку, а нам обходятся сегодня по 21 000 за штуку. Отмечу, что этот рост не имеет отношения к импорту. Так что чтобы только уложиться в эти 18 млрд рублей, надо будет очень постараться!

— А вы уложитесь в 18 млрд рублей?

— Если уложимся с ростовским и калининградским стадионами в те 18 млрд рублей, которые нам выделяют, будем счастливы. Думаю, что сюрпризов для правительства, таких как двукратное увеличение цен, как было с питерским стадионом «Зенита», не будет.

Поймите, у нас не стоит задача заработать на стадионах. Своих бы денег не потерять.

Бетон, металл и прочее — с ними все понятно, поместиться в отведенные нам ценовые рамки можно. Но, к сожалению, при строительстве и оборудовании стадиона невозможно обойтись без импортной составляющей. Электронику, экраны, оборудование для звука, света и прочую высокотехнологичную продукцию надо покупать за рубежом. Вопрос цены остается открытым, потому что непонятно, каким будет курс к моменту закупки.

— Началось ли строительство стадиона в Калининграде? Заключен контракт?

— Сейчас мы работаем над новым проектом. Количество зрительских мест будет уменьшено на 10 000. Планировавшейся раздвижной крыши не будет: убираем ее в целях экономии. Поскольку местная администрация хотела использовать стадион как концертную площадку, то я посоветовал им сделать над стадионом навес. Он защитит от осадков, но продумать подогрев такого помещения под открытым пространством будет стоить очень дорого.

Чтобы успеть к сроку, к 2017 году, будем собирать стадион из уже готовых бетонных конструкций заводского изготовления по принципу LEGO. Это тоже надо учесть в новом проекте.

Из-за дефицита времени, мы будем забивать сваи, делать основание для фундамента, так же как и в Ростове, и одновременно на стройплощадке собирать готовые части стадиона по мере того, как они будут изготавливаться на заводе. Планируем выйти на площадку и начать сбор стадиона уже в этом году.

— Как будут эксплуатироваться стадионы после чемпионата, как окупить затраты на строительство и обслуживание?

— Ой, вот это не мой вопрос. Я могу только посоветовать использовать оба стадиона как концертные площадки. В Ростове на стадионе тоже можно сделать разборную сцену, навес над ней.

— На фоне сложностей со стройкой и бюджетом, в чем смысл работать над такими заказами?

— Это статусный проект. Зарабатывать на государственных стройках я не умею. Вот пример. Государство выделило нам строительство Дальневосточного университета 73 млрд рублей. Однако нам вовремя не платили, приходилось вкладывать собственные средства. В итоге я вложил 3 млрд рублей своих денег. Плюс, по своей инициативе я построил там набережную и сделал кондиционирование в здании университета, в помещениях площадью 450 000 кв. м.

Поймите, строительство семи стадионов в разных городах — это тоже своего рода соревнование. Я приступил позже всех. Это же вызов для меня.

Огорчает одно: когда я все это сделаю, знаю, что найдутся люди, которые скажут, что такое осилить мог бы кто угодно. А потом еще проверки начнутся с вопросами — а почему это так, а отчего вот это не так?

Так уже было с Владивостоком.

— Вас включили в список стратегических инвесторов, которые могут претендовать на господдержку. Это благодаря тому, что вы участвуете в подготовке России к чемпионату? На какую помощь вы рассчитываете от государства?

— Надо узнать, чем это нам может быть полезно. Может быть, нам попросить помощи по кредитам, чтобы как-то частично компенсировали, субсидировали или со ставкой по новым кредитам помогли бы. Вот если бы нам давали кредиты по 9-10%, или по 8%…

— Какая у вас кредитная нагрузка?

— У нас все кредиты долларовые, очень маленькая часть в рублях. На первое декабря прошлого года общая сумма была $1,3 млрд Получается, у нас тело кредита в рублевом эквиваленте выросло в два раза. Но делать нечего, будем обслуживать. Прежде чем обращаться к государству за поддержкой, я для начала встречусь с руководством нашего стратегического партнера, Сбербанка, — с Германом Грефом. Мы поговорим, обменяемся мнениями. Мы прислушиваемся друг к другу. В 2008 году, когда мы строили «Вегас» тоже в кризис, Сбербанк нас кредитовал по приличной нормальной ставке.

— Какая у вас бизнес-стратегия на этот год? Проекты замораживаете?

— Зарплаты индексировать в этом году не буду. Буду сокращать внутренние расходы, уменьшать количество персональных автомобилей, а то у нас тут целый автопарк служебных машин, около 400. Не буду набирать новых людей для строек, возможны даже какие-то кадровые сокращения, но минимальные.

Надо пересмотреть ассортимент закупок для наших торговых центров. Если раньше можно было себе позволить закупать какие-то товары, сомневаясь, будут ли он пользоваться массовым спросом, то теперь таких экспериментов больше не будет.

Мы приостановили новые проекты. Планировалось построить две гостиницы — «Мариотт» и «Холидей Инн».

В «Крокусе» есть площадки под строительство, но для этого нужны кредиты, а кредитоваться сегодня по рублевым ставкам невозможно. Брать валюту нельзя тем более.

На строительство стадионов нам дали аванс — 7 млрд рублей. Он находится в Сбербанке, эти деньги неприкосновенны.

— Что с другими вашими проектами?

— Строю VEGAS-3 в Кунцево, башню №1 (150 000 кв. м — Forbes.), океанариум (12 000 кв. м), «Агаларов Эстейт» (1 260 865 кв. м). Останавливаю только два проекта, к которым фактически еще не приступил. Все, что уже строится, дострою. Дешевле продолжить стройку, чем ее консервировать. Например, если остановить строительство «Вегаса-3», то его фундамент в 10 га площадью, который мы сделали, надо засыпать двумя метрами песка, а это 200 000 кубов песка. Очень дорого.

— Получается, что несмотря на кризис вы вводите новые коммерческие площади, хотя спрос на них резко упал. Причем спрос стал снижаться задолго до кризиса. Зачем?

— Да, мы в прошлом году открыли «VEGAS Крокус Сити» площадью в 285 000 кв. м и два торговых центра «Твой дом» — на Новой Риге и в Мытищах. В общей сложности добавили 500 000 кв. м торговых площадей. Но все они полностью заняты.

У нас центры настолько качественно и интересно построены, что арендаторы уйдут от нас в последнюю очередь.

Вот строящийся «Вегас» уже заполнен на 30%. Из наших якорных арендаторов в действующих центрах никто не ушел. Конечно, непросто сейчас, люди приходят, жалуются. Мы ведем переговоры отдельно с каждым арендатором, смотрим на его оборот, идем навстречу.

Я думаю, по итогам этого года арендные доходы упадут на 30-40%, но такова ситуация по рынку. По итогам 2014 года у нас доходы упали в 2,5 раза, это при том, что у нас открылось три новых торговых центра. Но если бы мы их не ввели в строй, то мы потеряли бы еще больше.

— Есть два полярных мнения о развитии экономической ситуации в стране: либо этот год станет пиком кризиса, и потом начнется постепенное улучшение, либо 2015-й — только начало затяжного кризиса. Как вы считаете?

— Думаю, что к концу года будут приняты какие-то экономические решения. Мы зациклены на том, что боимся эмиссии: нельзя печатать новых денег, не надо давать кредиты. Мы боимся инфляции, мы боимся всего! Как раз сейчас надо кредитовать по низкой ставке предприятия, которые будет производить и продавать на биржевом рынке товары — метанолы, этанолы, олово, пиломатериалы, наконец. Надо строительную индустрию поддерживать, потому что мы создаем рабочие места, платим налоги, и эти деньги возвращаются в бюджет.

— Печатный станок разгоняет инфляцию. Она и так по официальным прогнозам будет двузначной в этом году.

— Когда больной уже полуумер, аспирином его не вылечить. А будет инфляция теперь, ну, и что же теперь, пусть будет! Она и так будет не 15%, а гораздо больше, может и до 100% дойдет.

Мы всю жизнь слушали Алексея Леонидовича Кудрина, который говорил, что надо деньги копить, нельзя допускать инфляции, все деньги пойдут в банки, банки будут финансировать производство и промышленность, и все это отрегулирует рынок. Но этого не произошло.

— Вы оптимистично смотрите в будущее?

— У меня такая психология: мы все смертны, Земля — это шарик в бесконечном черном пространстве, который крутится вокруг Солнца с определенной скоростью, и все это вместе куда-то летит. Сидеть и думать о каких-то кризисах?! Нет! Надо радоваться и быть благодарным за каждый прожитый день (улыбается).